…лоев населения, составляла серьезную конкуренцию в сфере торговли частному капиталу, особенно в сельской местности.

После установления Советской власти на Тамбовщине продолжается дальнейшее развитие потребкооперации. Численный рост впечатляющ. В середине 1917 г. в губернии было 843 потребительских обществ с численным составом населения более 2,5 млн. Но этот рост в основном был вызван административными мерами. Кооперативы практически утрачивают свою самостоятельность, являются лишь звеном натурального обмена между городом и деревней.

Сельскохозяйственные производительные товарищества и общества получили в нашей губернии как и по всей стране незначительное развитие. В 1915 году в крае функционировало 15 товариществ и 50 обществ. Крестьянская кооперация имеет источник развития лишь только тогда, когда не разрушает крестьянского хозяйства и не правращает его из индивидуального в коллективное. Производство в товариществах губернии было разнообразное - маслобойное, дегтярное дело, выделка кож, мыловаренное и др. Общества же в основном занимались организацией прокатных пунктов машин и орудий труда, устройством прокатных участков, кооперативных курсов по обучению крестьян счетоводству, агрономии.

Сельскохозяйственные общества, как правило, были слабые, нуждались в серьезной поддержке земств, других государственных и общественных служб. Инициаторы кооперации в нашем крае с воодушевлением встретили февральскую революцию 1917 г. Закон о кооперации, принятый в марте этого года Временным правительством, снял путы с кооперативного движения. Но последующие Октябрьские события, а затем вышедшие в 1919-1920 годах декреты Советской власти «О потребительских коммунах или единых обществах», «Об объединениях всех видов кооперативных организаций» устранили кооперацию как самостоятельную форму хозяйственной жизни. Она не вписывалась в модель иллюзорно построенного общества.

Социально-экономическое развитие Тамбовской губернии во второй половине XIX - начале XX в. заметно отразило противоречия, характерные для всей российской экономики и социума этого периода.

В главном для нашего региона аграрном секторе возросшая после освобождения хозяйственная заинтересованность крестьянства встретила серьезные объективные препятствия (прежде всего ограниченность земельного фонда вследствие быстрого освоения свободных площадей и «демографического взрыва») и субъективные затруднения (эгоистическое стремление дворян-помещиков и чиновников переложить неизбежные сложности периода реформ на плечи крестьян, психологическая неготовность большинства селян к разрыву с традиционной средой обитания и переезду в новые местности с достаточным земельным фондом или широким рынком наемного труда; частное нежелание общин отпускать своих, так сказать, соучастников «круговой поруки» во многих сельских делах на самостоятельное «вольное» существование).

К сожалению, большинство современников не «охватывало» в своем сознании проблем аграрного развития страны в целом. Крестьяне Тамбовской губернии, как и других центральных перенаселенных районов страны, видели «корень зла» в нехватке земли и в якобы существующей возможности преодоления этой нехватки путем захвата помещичьих земель.

Такие настроения крестьянства вылились в аграрно-революционное движение, которое, по мнению современных историков, началось в земледельческой полосе России, включавшей и Тамбовщину, с 1902 г. Знаменитый Декрет о земле оказался иллюзорным успехом этого движения, ибо дал прибавку земельных наделов крестьян в размере примерно 2 дес. на одну душу. Даже в черноземном Тамбовском крае эта прибавка моментально «съедалась» с появлением одного нового члена крестьянской семьи, на которую нужно было получить как минимум 3 дес., считавшиеся в нашей зоне необходимыми для нормального ведения хозяйства.

Только после «чистки» Тамбовской губернии от участников «антонов- щины», выселения отсюда «кулачества», допущения (пусть и неофициального) местными властями в период коллективизации сравнительно массового отъезда тамбовских сельских жителей в индустриальные районы страны земельный «голод» на Тамбовщине был преодолен.

Уже с первых лет Советская власть в условиях гражданской войны и борьбы с иностранной интервенцией встала на традиционный для российских властей путь насильственного изъятия продуктов крестьянского производства для прокормления городского населения и Красной Армии. Эта мера подрывала экономическую заинтересованность сельских производителей, которая после принудительной коллективизации стала обычным явлением в совесткой деревне.

Таким образом, ситуация в Тамбовском селе в 1930-е годы во многом вернулась к середине XIX в., когда крестьяне не испытывали серьезных затруднений с землей, но были лишены экономической заинтересованности. Правящие круги дореволюционной России также, как и крестьяне, ухватились за решение только части аграрных проблем, главным образом за ликвидацию общины. Не считаясь даже частично со стремлением крестьянства получить помещичью землю, в чиновничьем рвении столыпинского периода не видя явного недоброжелательства большинства крестьян к выделяющимся и богатеющим односельчанам, они столкнулись с решительным сопротивлением уравнительно-коммунистически настроенной части деревни, называемым нынешними историками «общинной революцией». Ею воспользовались радикальные революционеры, которые в 1917-1920 гг. установили и сохранили «диктатуру пролетариата» и за два десятилетия подавившие активную часть деревенского населения и получившие определенную поддержку крестьян, готовых психологически к экономике выживания и к колхозной жизни (во многом походившей на общинную).

Несостоявшейся альтернативой для аграрного развития губернии типа Тамбовской в первые десятилетия XX в. было бы возникновение экономически состоятельного и крепкого слоя мелких товаропроизводителей в деревне (сельского «среднего класса») при сохранении «образцовых» крупных помещечьих хозяйств. Экономически это обеспечило бы рациональное сочетание мелкого и крупного сельхозпроизводства. Политический союз этих групп населения мог бы самортизировать или даже не допустить разрушительного столкновения консервативно-эгоистически настроенных помещиков и чиновников, с одной стороны, и традиционно уравнительно- общинных слоев крестьянства.

Индустриальное развитие Тамбовской губернии в пореформенный период вроде бы во многом шло естественным путем: развитие перерабатывающих отраслей при отсутствии местной сырьевой базы для тяжелой промышленности, сохранение мелкого промышленного производства товаров ширпотреба.

Однако зависимость перерабатывающих предприятий от погодных условий и конъюнктурного «госзаказа» не делало их привлекательными для потенциальных инвесторов. К тому же, инвестиционная активность разоряющегося дворянства и тяготеющего к «прокручиванию» в торговле первоначального капитала купечества была невелика. «Цивилизованная» буржуазия в Тамбовской губернии, как и в целом по России, к 1917 г. не успела сложиться как заметный слой общества.

Медленно развивающаяся промышленность явно не обеспечивала создания широкого рынка наемного труда, что создавало дополнительную напряженность в перенаселенной тамбовской деревне.

Развитие промышленности и торговли в губернии также тормозилось низкой покупательной способностью населения, особенно упавшей с расцветом спекулятивной торговли в период первой мировой войны. Это стало причиной очень широкого недовольства почти всех слоев общества (включая обычно спокойные «средние слои» города), что и явилось одной из существенных предпосылок «антибуржуйской» революции 1917 года. В 1928 году Тамбовская губерния была упразднена.

 

200 лет Тамбовской губернии и 60 лет Тамбовской области. Историко-статистический сборник. - Тамбов, 1997: - 232 с.

© Администрация Тамбовской области

© Тамбовский областной комитет государственной статистики

© Тамбовский государственный университет им. Г. Р. Державина. 1997 г.